Смотреть больше слов в «Энциклопедии История отечества. Большой Российской энциклопедии»
Бестужев-Рюмин Константин Николаевич [14(26).5.1829, деревня Кудряшки Нижегородской губернии, ‒ 2(14).1.1897, Петербург], русский историк. Родился в дв... смотреть
Бестужев-Рюмин, Константин Николаевич (1829 - 1897), - историк. Родился в сельце Кудрешках, Горбатовского уезда Нижегородской губернии. Он вырос под сильным влиянием Евангелия, "Илиады", "Орлеанской Девы" Жуковского , "Евгения Онегина", Плутарха и Карамзина . Влияние последнего на Б.-Рюмина было очень велико: по "Истории Государства Российского" он учился "высокой нравственности", "любить родную землю, любить добро, ненавидеть зло, презирать ложь, лесть и коварство" ("Биографии и характеристики", 205). Нижегородской гимназии и Александровскому институту Б.-Рюмин обязан не столько фактическими знаниями, сколько выработкой литературных вкусов, привычкой к серьезному чтению; один из учителей, П.И. Мельников , будущий автор "В лесах", закрепил в нем любовь к историческому знанию. В эту пору Б.-Рюмин бредил Жорж Занд, жил под обаянием Белинского , вчитывался в Пушкина , ставшего навсегда его любимым поэтом. Первыми печатными работами Б.-Рюмина были критические отзывы о Фонвизине , Озерове , Крылове и об "Избранных местах из переписки" Гоголя ("Нижегородские Губернские Ведомости", 1847). Студенческие годы в Московском университете, на юридическом факультете (1847 - 1851), совпали с реакцией в общественной жизни и с блестящим развитием профессуры в университете. Лекции Редкина , Крылова , Морошкина , Кавелина , Соловьева , Кудрявцева , Грановского , Шевырева , Буслаева , Леонтьева , Каткова , занятия под руководством Погодина определили навсегда умственные интересы Б.-Рюмина. Однако самое обилие крупных научных величин имело невыгодную для Б.-Рюмина сторону: в круговороте взаимно враждебных, притом сильно и ярко выраженных направлений разобраться молодому уму было нелегко. Не примкнув вполне ни к одной школе, Б.-Рюмин испытал на себе воздействие их всех, что впоследствии в значительной степени помешало ему выработать в оценке русской исторической жизни собственную положительную систему. Уступчивый по природе, он и в кардинальном вопросе своего времени - спор "западников" и "славянофилов" - не занял определенной позиции.В этом отношении едва ли не самое сильное влияние оказал на него Грановский, "натура в высшей степени художественная, удивительно изящная, гармоническая, нежная, сосредоточенная": присущее Грановскому стремление к примирению крайностей, убеждение в том, что "время формулировать мнения и взгляды для нас еще не приспело", и вытекающая отсюда медленность в решении "стать в ряды которой либо из враждовавших между собою литературных партий" (Кавелин) - все это характеризует научную и общественную деятельность Б.-Рюмина, всегда исходившего из мысли, что "только разностороннее воззрение может привести к истине". Эта боязнь односторонности и была причиною бледности его научного "я". Материальная необеспеченность и зависимость от случайного заработка долго мешали Б.-Рюмину, по выходе из университета, выйти на ту дорогу, куда влекло его призвание. Последовательно учитель в семье Чичериных (1851 - 54), в кадетских корпусах (1854 - 56), помощник редактора "Московских Ведомостей" под редакцией В.Ф. Корша (1856 - 59), один из редакторов прекратившегося на 2-м номере "Московского Обозрения" (1859), по переезде в Петербург постоянный сотрудник "Отечественных Записок" (1859 - 1865), редактор отдела русской и славянской истории в "Энциклопедическом Словаре" (1861 - 53) и "Записок Императорского Русского Географического Общества" (1863 - 64), он только в 1865 г., заняв кафедру русской истории в Петербургском университете (1865 - 84), получил возможность всецело посвятить себя научной работе. В противоположность Соловьеву, Костомарову , позже Ключевскому , лекции Б.-Рюмина были не столько изображением прошлого под известным углом зрения и освещением всей совокупности явлений исторической жизни русского народа, сколько критическим анализом чужих взглядов и построений. Научный скепсис и недоверчивое отношение к теориям вообще идут у него рука об руку с заботливым желанием предохранить своих слушателей от соблазна jurare in verba magistri. В основу преподавания его легло строгое изучение источников, разбор чужих мнений, особенно спорных, осторожное взвешивание противоположных теорий. Уже первые работы, выдвинувшие его и подготовившие ему путь к кафедре, носят характер преимущественно историографический. Таковы большие статьи: "Современное состояние русской истории как науки" ("Московское Обозрение", 1859, № 1), о сочинениях Кавелина ("Отечественные Записки", 1860, № 4, 6, 8), об истории Соловьева ("Отечественные Записки", 1860, № 9; 1861, № 1), "Славянофильское учение и его судьбы в русской литературе" ("Отечественные Записки", 1862, № 2, 3, 5). Главный труд Б.-Рюмина - "Русская история" (т. I, СПб., 1872; т. II, вып. I, главы I - IX, СПб., 1885; глава X 2-го тома - "Обзор событий от смерти царя Иоанна Васильевича до избрания на престол Михаила Федоровича Романова" - "Журнал Министерства Народного Просвещения", 1887, № 7,8), - оригинально задуманный, вырос из лекций и преследовал цель "представить результаты, добытые русской исторической наукой в полтораста лет ее развития, указать на пути, которыми добывались и добываются эти результаты, и, вместе с тем, ввести в круг источников, доступных в настоящее время ученой деятельности". Идеею исторической справедливости и объективности обусловлено желание "дать поболее материалов и указаний для образования собственного суждения". Источники, многоразличные оценки и обработки их, библиография занимают в книге видное место, причем сам автор по возможности избегает высказывать свое собственное суждение. Прием, в силу которого преподаватель сам держался в тени, а вперед выдвигал мнение других, создать школы не мог, тем более что в основном понимании русской истории Б.-Рюмин шел, несмотря не некоторые отличия, лишь вслед за Соловьевым. Не высказав новой, оригинальной мысли, Б.-Рюмин, однако, ярко выразил, последовательно провел и внедрил в сознание принцип всестороннего изучения явлений прошлого, строго научного объективизма, опорой которому служат предварительная критика и тщательный анализ фактов; в этом его заслуга и право на определенное место в русской науке. Уделяя в изложении фактов первое место быту, верованиям и умственному развитию каждой эпохи, Б.-Рюмин практически подтвердил свое положение о важности критического изучения источников обширными и ценными трудами "О составе русских летописей до конца ХIV в.", СПб., 1868 (диссертация, давшая автору звание доктора русской истории, детально выяснившая и оправдавшая старый тезис Строева о древних русских летописях как сборниках, сводах). Кладя в основу исторической работы критику и всесторонний анализ, Б.-Рюмин, при громадной памяти и обширной начитанности (он был большой знаток Библии, Данте, Шекспира, русской литературы, древней и новой), обладал талантом изложения: стройная концепция, живые, яркие образы, прочувствованные характеристики придавали большую увлекательность его университетским лекциям. В 1877 - 82 годах Б.-Рюмин принимал деятельное участие в работах Славянского Благотворительного общества, сперва как один из его сотрудников, позже в качестве главного руководителя; тогда же всей душой отдался он делу Высших женских курсов, основанных при его ближайшем участии (1878) и закрепивших за собой имя "бестужевских". Тяжелая болезнь совершенно расшатала его здоровье и положила конец продуктивной работе. С 1884 г. Б.-Рюмину пришлось отказаться и от профессуры, и от общественной деятельности. Избрание в ординарные академики (1890) было лишь данью его прежним заслугам: большого следа по себе в Академии Наук он не оставил. Наиболее выдающиеся труды Б.-Рюмина (кроме выше отмеченных), в которых полнее рисуются сильные и слабые стороны его как ученого: 1) четыре популярных рассказа (первые два под общим заголовком: "Про былое на Святой Руси"): а) "О крещении Руси, о Владимире Св., о сыновьях его и об монастыре Печерском", СПб., 1864; б) "О злых временах татарщины и о страшном Мамаевом побоище", СПб., 1864; в) "Князь Волод. Всеволод. Мономах и потомки его, Мономаховичи, или о временах княжеских смут и усобиц", СПб., 1865) "О том, как росло Московское княжество и сделалось русским царством", СПб., 1866; 2) "Вступительная лекция в курс русской истории" ("Отечественные Записки", 1865, № 2); 3) "Вступительная лекция в публичный курс русской истории" ("Заря", 1870, № 2); 4) "Несколько слов по поводу поэтических воспроизведений характера Ивана Грозного" ("Заря", 1871, № 3); 5) "Причины различных взглядов на Петра Великого в русской науке и русском обществе" ("Журнал Министерства Народного Просвещения", 1872, № 6); 6) "Чему учит русская история" ("Древняя и Новая Россия", 1878, № 1); 7) "Биографии и характеристики. Татищев, Шлецер, Карамзин, Погодин, Соловьев, Ешевский, Гильфердинг", СПб., 1882; 8) разбор "Истории русского самосознания по историческим памятникам и научным сочинениям", М.О. Кояловича ("Журнал Мин. Нар. Просв.", 1885, № 1); 9) "Теория культурно-исторических типов" ("Русский Вестник", 1888, № 5); 10 и 11) биография царя Ивана Грозного и статья о русских летописях в 82-томном "Энциклопедическом словаре" Брокгауза-Ефрона; 12) биография Н.М. Карамзина в "Биографическом словаре русских деятелей", изд. Императорского Русского Исторического Общества; 13) "Письма К.Н. Б.-Рюмина о Смутном времени", СПб., 1898. Ему принадлежит также перевод "Истории цивилизации в Англии", в издании Тиблена (СПб., 1863 - 1865). - Подробную биографию Б.-Рюмина с перечнем трудов (425 №) и указанием литературы о нем, см. у Е. Шмурло , "Очерк жизни и научной деятельности К.Н. Б.-Рюмина. 1829 - 1897", Юрьев, 1899. - Ср. "Воспоминания К.Н. Б.-Рюмина (до 1860), изданные акад. Л.Н. Майковым", СПб., 1900. Е. Шмурло.<br>... смотреть
(14(26).V.1829, с. Кудряшки Горбатовск. у. Нижегород. губ. — 2(14).I.1897, Петербург) — историк, публицист. Ок. юридич. ф-т Моск. ун-та (1851), преподавал словесность в кадетских корпусах (1851—54), сотрудничал в журналах, читал отеч. историю вел. князю Александру Александровичу и членам имп. фамилии (1864—79), проф. Петерб. ун-та (1865—84). Автор многочисл. исследований по рус. истории и летописанию и науч.-популярных книг по истории Академии (1890).<p class="osn02">Значение работ Б.-Р. заключается в разработке вопросов источниковедения. Задачей ист. науки, по его мнению, является выявление конкретных фактов в результате источниковедч. анализа и сведение их воедино. Б.-Р. оказал влияние на возникновение петерб. школы историков.</p><p class="osn02">Одной из значит. работ Б.-Р. является его докт. дис. «О составе русских летописей до конца XIV в.», вышедшая в 1868. Она посвящена изучению ПВЛ и южнорус. летописания до появления работ <i>А. А. Шахматова</i>. С. привлекается Б.-Р. только для сопоставления его содержания с летописными данными соответствующего временно́го периода. Это позволило ему попутно сделать некоторые замечания и наблюдения, касающиеся этого памятника. Он отметил, что среди прочих источников составители летописей пользовались и поэтич. произведениями, некоторые из них исполнялись в виде песен на княж. пирах и среди народа. С. сохранило упоминание о такой традиции: <i>Боян</i> пел песни «старому Ярославу, храброму Мстиславу, иже зар<font class="old">ѣ</font>за Редедю предъ пълки касожьскими, красному Романови Святъславличю». Поединок <i>Мстислава</i> с <i>Редедею</i> записан в летописи стилистически близко эпич. сказанию. Отголоски песенного текста чувствуются</p><p><span class="page">107</span></p><p class="osn03">в летописном сообщении о смерти <i>Романа Святославича</i>. Однако нет данных о том, в каком виде к составителю летописи попали песенные сюжеты (С. 41—44). По мнению Б.-Р., источником описания похода <i>Игоря Святославича</i> 1185 в южнорус. своде, дошедшем до нас в составе Ипат. лет., послужило самостоятельно сложенное сказание. Оно было написано современником и очевидцем события сразу после избавления Игоря от плена. Из сопоставления рассказов о походе 1185 южнорус. свода (в Ипат. лет.) и Суздальского свода (в Лавр. лет.) выясняется, что в них передаются разные подробности. Но в некоторых случаях наблюдается в тексте дословное сходство (напр., об осаде <i>Переяславля</i> половцами и о ранении <i>Владимира Глебовича</i>). Из этого следует, что при самостоят. написании двух рассказов их авторы использовали один общий источник. Рассказы написаны не только независимо друг от друга, но и с разных позиций: в южнорус. своде явно сквозит сочувствие Игорю, а в суздальском высказывается осуждение. Для изучения С. представляет интерес следующее наблюдение Б.-Р. над рассказом о походе 1185 в Ипат. лет.: «Речи, произносимые Игорем, отличаются книжностью, в самом рассказе мы мало видим тех поэтических черт, которыми вообще богаты источники южнорусского свода, и можно сказать, что этот рассказ, так близкий по предмету со „Словом о полку Игореве“, наиболее далек от него по изложению» (С. 114). Б.-Р. делает вывод, что в одном случае писал книжник, а в другом — поэт, и что ни сказание не служило источником С., ни наоборот. Б.-Р. полагает, что письменность в <i>Новгороде-Северском</i> во времена Игоря Святославича, видимо, была развитой, если судить по обилию известий об этом князе в летописи; поэтому С. вполне могло быть создано именно здесь.</p><p class="osn02">В монографии «Русская история» Б.-Р. дважды затрагивает тему С. Рассматривая вопрос о верованиях славян, отмечает, что непосредственно у славян русских в качестве верховного бога выступали божества солнца и грома. Перечисляя имена этих богов, он упоминает и тех, которые названы в С., и дает объяснение к соответствующему тексту. Под именем <i>Даждь-Бога</i> олицетворялось «солнце красное», «производительная сила природы». Исходя из такого представления, Даждь-Бог в С. считается дедом всех людей («погибашеть жизнь Даждь-Божа внука»). Указывая на встречающееся в летописи и в С. имя бога <i>Хорс</i>, Б.-Р. ссылается на мнение <i>П. И. Прейса</i> о том, что это солнечное божество является персидским (см.: <i>Прейс П. И.</i> Донесение г. Министру народного просвещения из Праги от 26 декабря 1840 г. // ЖМНП. 1841. Февр. Отд. 4. С. 35—36), а также <i>О. М. Бодянского</i> в его статье «Об одном прологе Московской духовной типографии и тождество славянского божества Хорса и Даждь-Бога» (ЧОИДР. 1846. Кн. 2). Волос или <i>Велес</i>, упоминающийся в начальной летописи с эпитетом скотьего бога, тоже является солнечным божеством. Он считался подателем всех благ, затем превратился в божество, покровительствующее стадам как главному богатству того времени. С принятием христианства скотий бог Волос превратился в св. Власия, покровителя домашних животных. В С. Боян вещий называется «внуком Велесовым». Велес в данном случае, по мнению Б.-Р., подобно Фебу — Аполлону выступает как «источник вдохновения».</p><p class="osn02">В той же книге в разделе о лит-ре Б.-Р. характеризует Киевскую летопись XII в. (южнорус. свод в составе Ипат. лет.) как произведение</p><p><span class="page">108</span></p><p class="osn03">светского характера, она написана лицом, которое занимали воинские и др. обществ. и гос. вопросы и в значительно меньшей степени церковные. Повествование летописи наполнено множеством поэтич. образов, что сближает автора ее как писателя со С. Близость манеры повествования Киевского свода стилистике С. позволяет предполагать, что в XII в. на юге Руси «выработалась целая литературная школа» и что С. не было единичным произведением своего времени. При этом Б.-Р. отмечает, что первым указал на близость южнорус. летописи и С. <i>С. П. Шевырев</i> (1843).</p><p class="osnmal02"><i>Соч.:</i> О составе русских летописей до конца XIV века // ЛЗАК. СПб., 1868. Вып. 4 (отд. изд.: СПб, 1868. С. 41—44, 110—115, 144); Русская история. СПб., 1872. Т. 1. С. 27 (введение), 13—15 (гл. 1), 254—255 (гл. 4).</p><p class="osnmal01"><i>Лит.:</i> СИЭ; РП.</p><p class="podpis">Р. П. Дмитриева</p>... смотреть
Бестужев—Рюмин, Константин Николаевич (14 мая 1829, с. Кудрешки, Нижегор. губ. — 2 янв. 1897, СПб.) — историк, публицистПсевдонимы: Б.; Бестужев, К.; ... смотреть
(1829-97), историк, академик Петербургской АН (1890). С 1865 профессор Петербургского университета. В 1878-82 возглавлял Высшие женские курсы (названы его именем) и Славянское благотворительное общество в С.-Петербурге. Создатель т. н. петербургской школы историков. Труды по истории России, историографии, в т.ч. Русская история (т. 1-2,1872-85).... смотреть
Бестужев-Рюмин Константин Николаевич (1820-1897) - историк, профессор С.-Петербургского университета, с 1787 г. - председатель Славянского благотворительного общества, хороший знакомый Ф. М. Достоевского. Один из инициаторов организации Высших женских курсов и член Общества для доставления средств Высшим женским курсам.... смотреть
БЕСТУЖЕВ-РЮМИН Константин Николаевич (1829-1897) - российский историк, академик Петербургской АН (1890). В 1878-82 возглавлял петербургские Высшие женские курсы (названные его именем). Труды по русской истории, историографии.<br>... смотреть
БЕСТУЖЕВ-РЮМИН Константин Николаевич (1829-1897), российский историк, академик Петербургской АН (1890). В 1878-82 возглавлял петербургские Высшие женские курсы (названные его именем). Труды по русской истории, историографии.... смотреть
БЕСТУЖЕВ-РЮМИН Константин Николаевич (1829-1897) , российский историк, академик Петербургской АН (1890). В 1878-82 возглавлял петербургские Высшие женские курсы (названные его именем). Труды по русской истории, историографии.... смотреть
Бестужев-Рюмин Константин Николаевич (дополнение к статье) — историк; ум. в 1897 г.
— историк; ум. в 1897 г.