ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

1882-1954), религиозный философ, профессор Московского университета (1918). Монархист, противник большевизма, идеолог Белого движения. В 1922 выслан из России, жил и работал в Германии, издатель журнала "Русский колокол". С 1938 - в Швейцарии. Автор свыше 30 книг: "О сопротивлении злу силою" (1925), "Путь духовного обновления" (1935, 1962), "Основы борьбы за национальную Россию" (1938), "Наши задачи" (т. 1-2, 1956), "О монархии и республике" (1979).

Смотреть больше слов в «Энциклопедии История отечества. Большой Российской энциклопедии»

ИЛЬИНЦЫ, ИЕГОВИСТЫ →← ИЛЬИН ДМИТРИЙ СЕРГЕЕВИЧ

Смотреть что такое ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ в других словарях:

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

Ильин Иван Александрович [16(28).3.1882, Москва, — 21.12.1954, Цюрих], русский религиозный философ, представитель неогегельянства. Окончил юридический ... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

(1883–1954)   Религиозный философ, правовед, публицист. В философии Гегеля видел систематическое раскрытие религиозного опыта пантеизма («Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека», 1918). Автор нескольких сотен статей и более 30 книг, в том числе «О сопротивлении злу силою» (1925), «Путь духовного обновления» (1935), «Основы борьбы за национальную Россию» (1938), «Аксиомы религиозного опыта» (т. 1–2, 1953), «Наши задачи» (т. 1–2, 1956). Иван Александрович Ильин родился в Москве 28 марта (по ст. ст.) 1883 года в дворянской семье присяжного поверенного округа Московской судебной палаты, губернского секретаря Александра Ивановича Ильина и Екатерины Юльевны Ильиной (урожденной Швейкерт фон Штадион). Он был третьим сыном в семье. Старшие братья — Алексей и Александр — станут юристами. Отец Ильина — коренной москвич; дед, полковник, служил начальником Кремлевского дворца. По матери Иван Ильин — немецкой крови, его дед — Юлиус Швейкерт — был коллежским советником. Начальное образование Ильин получил в гимназии, где проучился пять лет. Окончил ее 31 мая 1901 года с золотой медалью. Затем поступил на юридический факультет Московского университета, где преподавали выдающиеся профессора П. Новгородцев и князь Е. Трубецкой. Ильин вошел в научную школу Новгородцева, чьи лекции по истории философии оставили глубокий след в его сознании. «В нем всегда жило чувство живой тайны бытия и мистического благоговения перед нею», — писал он о своем учителе. Платон, Руссо, Кант, Гегель — таковы были идейные центры школы Новгородцева. Сдав экзамены 25 мая 1906 года, Ильин был удостоен диплома первой степени. 22 сентября на заседании юридического факультета по предложению князя Трубецкого его оставили при университете для подготовки к профессорскому званию. В этом же году Ильин женился на Наталии Николаевне Вокач. Эта удивительная женщина, занимавшаяся философией, искусством, позже историей, была духовно близка Ильину. Евгения Герцык, родственница Вокач, вспоминает: «В 1906 году наша двоюродная сестра вышла замуж за студента Ильина. Недавний революционер-эсдек (он был на памятном съезде в Финляндии в 1905 году), теперь неокантианец, но сохранивший тот же максимализм, он сразу порвал с родней жены, как раньше со своей, насквозь буржуазной, но почему-то исключением были мы с сестрой, и он потянулся к нам со всей присущей ему пылкостью. Двоюродная сестра не была нам близка но — умная и молчаливая — она всю жизнь делила симпатии мужа, немного ироническая к его горячности. Он же благоговел перед ее мудрым спокойствием. Молодая чета жила на гроши, зарабатываемые переводом ни он, ни она не хотели жертвовать временем, которое целиком отдавали философии. Оковали себя железной аскезой — все строго расчислено, вплоть до того, сколько двугривенных можно в месяц потратить на извозчика, концерты, театр под запретом, а Ильин страстно любил музыку и художественный театр. Квартира, две маленькие комнаты, блистала чистотой — заслуга Наталии, жены». В 1909 году Ильин сдал экзамены на степень магистра государственного права и после двух пробных лекций был утвержден в звании приват-доцента по кафедре энциклопедии права и истории философии права своего родного университета. С осени он преподает на Высших женских юридических курсах «Историю философии права» и ведет семинар по «Общей методологии юридических наук». В 1910 году начинает читать свой первый курс в Московском университете, тогда же становится членом Московского психологического общества, в «Вопросах философии и психологии» печатает первую научную работу «Понятия права и силы». Зимой вместе с женой уезжает на два года за границу в научную командировку (Германия, Италия, Франция), работает в университетах Гейдельберга, Фрейбурга, Берлина и Геттингена, в Париже и снова в Берлине. В 1911 году выходит в свет его труд «Идея личности в учении Штирнера. Опыт по истории индивидуализма», сдаются в набор «Понятия права и силы» (на немецком языке, с дополнительными комментариями для Берлинского издательства) и сочинение о Фихте. Он начинает работать над ставшею впоследствии знаменитой статьей «О любезности», которую дважды перерабатывает из-за длиннот, оставляя за бортом огромное количество ценного материала. После этого он направляет свой, как он указывает в подзаголовке, «Социально-психологический опыт» Петру Струве в «Русскую мысль». Но прежде чем напечатать, он прочел эту статью в Германии друзьям, которые оценили его «Любезность» по достоинству и которых, вспоминает Ильин, он «взял в душу», а они называли его шутя «самозваной нянькой и воспитательницей». Летом того же года он часто общается с философом Гуссерлем, постигая его феноменологический, или дискриптивный, метод, сущность которого, по выражению Ильина, состоит в следующем: анализу того или другого предмета должно предшествовать интуитивное погружение в переживание анализируемого предмета. Вынашивает он и новое эссе — «О пошлости». «Иногда, — пишет он, — предвкушая, ляскаю зубами от писательского аппетита. Вообще обдумываю и задумываю так много, что в минуты утомления или упадка кажусь себе дуралеем». Подчас перенапряжение в работе граничит со срывом: «Я теперь ничего не пишу, в молчании есть своя прелесть, свой отдых, своя спокойная глубина». За границей Ильины не только учатся, но и путешествуют, и отдыхают — побывали в Италии (Флоренция), посетили в Германии город Кассель, где «много Рембрандта», едут потом через Кельн, Майну, Страсбург (соборы!) в Швейцарию, проводят неделю в горах и затем «оседают» на три недели в Бретани у океана. «Я радуюсь, — пишет Ильин, — сильно океану. Не знаю, может быть, и правда «все — из воды». Я увидел море впервые в Венеции, на Лидо, и после двухчасового общения с ним трудно было уходить. Тогда-то мы и решили поехать непременно на океан, он должен знать какую-то древнюю, первую мудрость, и известные сомнения должны быть стерты им. Есть пределы, на которых «нельзя» и «неизбежно» должны утрачивать свою непереносность». Ильин возвращается в Москву в 1913 году, живет в доме в Крестовоздвиженском переулке, отныне постоянном его местожительстве. 22 февраля 1914 года Ильин выступает с докладом «Учение Гегеля о сущности спекулятивного мышления», тезисы которого обсуждались позже, 3 марта. Именно с этой работы начинается серия из шести его работ о Гегеле, составивших диссертацию «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека», изданную в 1918 году в двух томах 1-й — «Учение о Боге», 2-й — «Учение о человеке». Книга о Гегеле прославила Ильина как философа. Автор продемонстрировал в ней великолепное знание и глубокое понимание сложнейшего текста. Эрудиция его безупречна, а самостоятельный ход мысли оригинален и увлекателен. Ильин — не гегельянец (никогда им не был), ему видны упущения великого немца. Это панлогизм, стремление разложить все по полочкам понятийного (пусть диалектического) мышления, отсюда «абсурдность» метода, согласно которому истина постигается системой категорий. («Философ вообще не обязан выдумывать и преподавать какую-то «систему». Это чисто немецкий предрассудок, от которого давно пора освободиться», — скажет он впоследствии). Неприемлем и гегелевский пантеизм, отождествление мира и. Бога. Война России с Германией 1914 года вызвала патриотический подъем, и Ильин не только проникся им но сыграл немаловажную роль в его упрочении. Из писем его к Л. Я. Гуревич мы узнаем, что «в России духовный подъем все нарастает и все сильнее захватывает интеллигенцию», что «необходим ряд статей — экономических, исторических, стратегических, политических и метафорических о войне». Он недоволен деятельностью П. Б. Струве как главного редактора журнала «Русская мысль», выражавшего, по мнению Ильина, идеологию торговцев-промышленников, что не играло на руку России. В этот период появляются две работы Ильина — «Основное нравственное противоречие войны» и «Духовный смысл войны», это лучшие страницы русской нравственной философии, без них невозможно правильное понимание важной и во многом трудной его книги «О сопротивлении злу силою», в них заложены идеи будущих его работ, касающиеся предметов, за «которые стоит жить, бороться и умереть», — лейтмотив, пронзающий все последующие творения Ильина. Здесь впервые и пророчески говорится о добровольчестве — потом эта тема перейдет в «Белую идею», и не в плане только военно-историческом, но в более широком смысле тысячелетнего государственного строительства России, наконец, это — смелые строки о труднейшей и деликатнейшей проблеме войны. В эти годы у Ильина завязывается преданная дружба с композитором Николаем Метнером. Музыку его он очень любил, писал о нем позже в специальном исследовании, ему посвятил, кстати, «Духовный смысл войны», а позже — статью «Что такое художественность». Со старшим братом Николая Эмилием Метнером Ильины даже породнились — стали крестными его сына. После февральской революции 1917 года Ильин из кабинетного ученого превращается в активного политика, идеолога правого дела. Летом он публикует в издательствах «Народная свобода» и «Народное право» пять небольших брошюр «Всякий порядок жизни, — пишет он, — имеет известные недостатки, и, по общему правилу, устранение этих недостатков достигается посредством отмены неудовлетворительных правовых норм и установления других, лучших. Каждый правовой строй должен непременно открывать людям эту возможность совершенствовать законы по закону, то есть улучшать правовой порядок, не нарушая правового порядка Правовой строй, который закрывает эту возможность для всех или для широких кругов народа, лишая их доступа к законодательству, готовит себе неизбежную революцию». Сразу же после октябрьского переворота Ильин публикует в «Русских ведомостях» статью «Ушедшим победителям». В ней он обращается к павшим в борьбе белогвардейцам. «Вы победили, друзья и братья. И завещали нам довести вашу победу до конца. Верьте нам мы исполним завещанное». За связь с белогвардейским движением Ильина несколько раз подвергали аресту, в его доме производились обыски. Тем не менее это не помешало ему в мая 1918 года защитить магистерскую диссертацию «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека». Жизнь продолжалась, Ильин работал в университете, в Московском коммерческом институте, музыкально-педагогическом, Ритмическом, Философско-исследовательском институтах. Помимо преподавательской деятельности он занимался переводами, выступал с докладами в Психологическом обществе, председателем которого он был избран после смерти профессора Л. М. Лопатина. 4 сентября 1922 года Иван Александрович был арестован большевиками в шестой раз, допрошен и немедленно судим. За антисоветскую деятельность его, вместе с другими учеными, философами и литераторами, выслали в Германию. Вначале октября 1922 года Ильин приехал в Берлин. Начался новый период жизни Философ немедленно связался с генералом А. фон Лампе — представителем барона Врангеля. Через него он установил связь с главнокомандующим, к которому относился с большим пиететом. Вместе с другими русскими эмигрантами он включился в работу по организации Религиозно-философской академии, философского общества при ней, религиозно-философского журнала. В феврале 1923 года в Берлине начал работать Русский научный институт, на открытии которого философ произнес речь, изданную позже отдельной брошюрой. Ильин был профессором этого института, прочел ряд курсов — энциклопедия права, история этических учений, введение в философию, введение в эстетику, учение о правосознании и др. — на двух языках — русском и немецком. В 1923–1924 годах он был деканом юридического факультета этого института, в 1924 году — избран членом-корреспондентом Славянского института при Лондонском университете. С 1925 года появляются большие работы Ильина «Религиозный смысл философии», «О сопротивлении злу силою», «Путь духовного обновления», «Основы художества О совершенном в искусстве» и не менее значимые по содержанию брошюры «Яд большевизма», «О России Три речи», «Кризис безбожия», «Основы христианской культуры», «Пророческое призвание Пушкина», «Творческая идея нашего будущего Об основах духовного характера», «Основы борьбы за национальную Россию» и др. Особое внимание и в среде русской эмиграции, и в тогдашней России привлекла книга Ильина «О сопротивлении злу силою». Нетрудно догадаться, что книга направлена против философии толстовства, оказавшей разлагающее воздействие на интеллигенцию России. Ильин не скрывал своего намерения «перевернуть навсегда толстовскую» страницу русской нигилистической морали и восстановить «древнее православное учение о мече во всей его силе и славе». «Призывая любить врагов, Христос имел в виду личных врагов самого человека». Христос никогда не призывал любить врагов Божьих, попирающих божественное. Это относится и к заповеди о прощении обид, и к словам «не противься злому» (Мтф, V, 39). Читатели разделились на два враждебных лагеря сторонников Ильина и противников его идей. З Гиппиус назвала книгу «военно-полевым богословием». Н Бердяев сказал, что «чека» во имя Божие более отвратительно, чем «чека» во имя диавола», примерно в том же духе высказывались Ф. Степун, В. Зеньковский и др. Поддержали Ильина Русская зарубежная Церковь, в частности митрополит Антоний, архиепископ Анастасий и другие иерархи, философы и публицисты, среди них П. Струве, Н. Лосский, А. Билимович. В 1926–1938 годы Ильин около 200 раз выступал с лекциями в Германии, Латвии, Швейцарии, Бельгии, Чехии, Югославии и Австрии, читая на русском, немецком и французском языках Это было скромным, но достаточно стабильным источником существования. Он рассказывал о русских писателях, о русской культуре, об основах правосознания, о возрождении России, о религии и церкви, о советском режиме и др. Главное же в жизни Ильина — политика и философское творчество. Он публикуется в газете «Возрождение», в «Дне русского ребенка», «Русском инвалиде», «Православной Руси», «России», «Новом времени», «Новом пути» и во многих других эмигрантских изданиях. После ухода из редакции «Возрождения», в знак протеста против вытеснения Струве как главного редактора, Ильин издает журнал «Русский колокол» (с 1927 по 1930 год вышло 9 его номеров) с характерным подзаголовком «Журнал волевой идеи» — исключительный по лаконичности и содержательности материала. За Ильиным прочно закрепилось звание вне- и надпартийного идеолога белого движения. Он был тесно связан с Русским общевоинским союзом (РОВС), участвовал в работе Сент-Жюльенского съезда 1930 года, организованного Русской секцией международной лиги для борьбы с III Интернационалом (известной под названием Лиги Обера). Своеобразным было отношение Ильина к фашизму и, в частности, к национал-социализму, которому он посвятил несколько своих статей. В них он показывает природу, источник и смысл фашизма как рыцарского начала и отклик человечества на развернувшуюся бездну безбожия, бесчестия и свирепой жадности; как борьбу с интернационализмом, коммунизмом и большевизмом. Еще в 1936 году, по воспоминаниям Р. Редлиха, Ильин «совершенно точно описал грядущий поход Гитлера в Россию». Ошибочность доктрины Гитлера, по мнению Ильина, была в том, что она основана на расовой теории и антицерковной борьбе; последняя по пагубности превосходила масонскую идею отделения церкви от государства. После прихода к власти Гитлера в 1933 году у Ивана Александровича, который был профессором Берлинского университета, назрел конфликт с немецким министерством пропаганды. В середине 1930-х годов он был уволен из университета. Но Ильин продолжал писать, он работал над книгой «Путь духовного обновления». Она вышла в 1937 году в Белграде. Средства духовного обновления — вера, любовь, свобода, совесть, семья, родина, национализм, правосознание, государство, частная собственность. Каждому из них посвящена глава. Веру Ильин определяет очень широко — это «главное и ведущее тяготение человека, определяющее его жизнь, его воззрения, его стремления и поступки». Без веры человек не может существовать. Жить значит выбирать и стремиться, для этого нужно верить в некоторые ценности, служить им; все люди во что-то верят. Ильин предупреждает: «Иногда под корою теоретического неверия живет в тайне настоящая глубокая религиозность; и наоборот, ярко выраженная церковная набожность скрывает за собой совершенно недуховную душу». Источник веры и религиозности — любовь. Это определяющая форма духовности. Обращаясь к ней, Ильин проводит тонкое различие между двумя формами любви — инстинктивной и духовной. Любовь, рожденная инстинктом, субъективна, необъяснима. Иногда это ослепление, всегда — идеализация. Другой вид любви — любовь духа, в основе которого лежит восприятие совершенства, объективного идеала. Именно такая любовь лежит в основе религиозного чувства. Ильин был не только правоведом и моралистом. Широко образованный философ культуры, он не мог пройти мимо такой области духовной жизни, как художественное творчество. Известны его статьи о классической русской литературе — о Пушкине, Гоголе, Достоевском, Толстом. В 1937 году он выпускает книгу «Основы художества». Год спустя заканчивает работу «О тьме и просветлении. Книга литературной критики» (вышла посмертно) Много ярких страниц посвящено искусству в сборниках его статей. Ильин — адепт реализма, непримиримый противник формалистических «художеств». «… Будущее принадлежит не модернизму, этому выродившемуся мнимо-искусству, созданному, восхваленному и распространяемому беспочвенными людьми, лишенными духа и забывшими Бога. После великого блуждания, после тяжелых мучений и лишений — человек опомнится, выздоровеет и обратится снова к настоящему, органическому и глубокому искусству, и так легко понять, что и ныне уже глубокие и чуткие натуры предчувствуют это грядущее искусство, призывают его и предвидят его торжество». Ильин выступал в разных газетах как явный антикоммунист. Вначале немцы были довольны его работой, но вскоре они заметили, что многое, против чего выступал Ильин, также было против и национал-социализма в Германии. Тогда они стали придираться к его писательской деятельности, не разрешая печатать его труды, что очень отразилось на его материальном положении. В 1938 году гестапо наложило арест на его печатные труды и запретило ему публичные выступления. Лишившись источника к существованию, Иван Александрович решил покинуть Германию и переехать в Швейцарию, где он мог бы продолжать свою работу. И хотя на его выезд был наложен запрет Главным полицейским управлением, несколько счастливых случайностей (в чем Иван Александрович, по свидетельству Квартирова, усматривал промысел Божий) помогли получить визу для него и его жены, и в июле 1938 года они официально «бежали» в Швейцарию. Там они поселились в пригороде Цюриха Цолликоне. С помощью друзей и знакомых, в частности С. В. Рахманинова, в третий раз стал он заново налаживать свою жизнь. Швейцарские власти, однако, запретили ему заниматься политической деятельностью. Ильин сосредоточивается на творческой работе и выступает с лекциями в протестантских общинах на разные темы, что дает ему небольшой заработок. «Владея прекрасно немецким языком, — вспоминает Е. Климов, — он обладал удивительным ораторским искусством, он привлекал всегда на свои доклады многочисленных слушателей. Вершиной философско-художественной прозы Ильина является трехтомная серия книг, связанных единым внутренним содержанием и замыслом, на немецком языке: 1. «Я всматриваюсь в жизнь Книга раздумий», 2. «Замирающее сердце. Книга тихих созерцаний». 3. «Взгляд вдаль. Книга размышлений и упований». В русском варианте «Замирающее сердце» стало «Поющим сердцем». Это знаменательно, ибо «Поющее сердце» для Ильина было не просто названием, он считал, что «человек по существу своему живой, личный дух», и найти начало духовности нужно в самом себе; в его многозначном описании и определении дух понимается «как сила поющего сердца. Теперь будет понятно, как он сам справляется с этой задачей, — от «замирающего», «отзвучавшего», «притихшего» сердца к пробудившемуся, ожившему, поющему сердцу, что подтверждается намерениями (по замечанию католического священника из Бонна Вольфганга Офферманса, исследователя Ильина) автора: «Я, конкретно живущий здесь и теперь человек, должен поразмыслить и усмотреть, благодаря своему жизненному опыту, сущность свою: заново открыть в себе поющее на протяжении столетий сердце — средоточие моих чаяний и дум, в тихом созерцании получить представление о смысле жизни и ощутить задачи и упования свои перед Богом». В Швейцарии Ильин не переставал думать и писать о России. С 1948 года регулярно направлял, правда, без подписи, листки бюллетеней (всего их было 215) для единомышленников РОВСа (потом они составили двухтомник «Наши задачи»). К 1952 году закончил самое значительное свое произведение «Аксиомы религиозного опыта» — результат 33-летнего труда, изданного в Париже в двух томах в 1953 году. Не успел он закончить главный труд своей жизни «О монархии», над которым работал 46 лет. Н. Полторацкий издал большую часть подготовленных глав из него в виде книги «О монархии и республике». Подготовил Ильин к изданию и «Путь к очевидности». На закате дней своих Иван Александрович писал: «Мне 65 лет, я подвожу итоги и пишу книгу за книгой. Часть их я напечатал уже по-немецки, но с тем, чтобы претворить написанное по-русски. Ныне пишу только по-русски. Пишу и откладываю — одну книгу за другой и даю их читать моим друзьям и единомышленникам… И мое единственное утешение вот в чем: если мои книги нужны России, то Господь сбережет их от гибели, а если они не нужны ни Богу, ни России, то они не нужны и мне самому. Ибо я живу только для России». Частые болезни изнурили его. 21 декабря 1954 года Ивана Александровича Ильина не стало. Его вдова и друзья сделали все, чтобы труды его увидели свет. Госпожа Барейсс поставила на его могиле в Цолликоне памятник с эпитафией: Все пережито, Так много страданий. Пред взором любви. Встают прегрешенья. Постигнуто мало. Тебе благодарность, вечное благо. Ильин был религиозным философом и принадлежал к той философской эпохе, которую принято называть русским религиозным ренессансом. Он шел своим собственным путем. Являясь православным философом, он сознательно не вторгался в область богословия, опасаясь впасть в еретический соблазн, всегда согласовывал свои религиозные построения с иерархами Русской православной церкви. Через все эмигрантское творчество Ильина проходит одна тема — судьба России, ее национальное возрождение. Катастрофа 1917 года для Ильина — наиболее яркое проявление кризиса мировой культуры. Поэтому судьба России — часть мировой судьбы. То, что пишет Ильин о России и для России, приобретает вселенское значение. «Русская идея есть идея сердца. Идея созерцающего сердца… Она утверждает, что главное в жизни есть любовь и что именно любовью строится совместная жизнь на земле, ибо из любви родится вера и вся культура духа». ... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

ИЛЬИН Иван Александрович (1883—1954) — философ, правовед, публицист. Род. в Москве в дворянской семье. Окончил юридический факультет Московского ун... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

16/28.03.1882 - 21.12.1954), русский мыслитель, философ, публицист и общественный деятель. Закончил юридический факультет Московского университета, где в 1918 стал профессором. В к. 1922 выслан из России. Жил в Берлине, где преподавал в Русском научном институте. В 1927-30-е издавал "журнал волевой идеи" - "Русский колокол". После прихода к власти Гитлера был вынужден уехать из Германии и обосноваться в Швейцарии. Первоначально Ильин приобрел известность как исследователь философии Гегеля. Впоследствии он разрабатывает собственное учение, в котором продолжает традиции русской духовной философии. Анализируя современное общество и человека, Ильин считает, что их основной порок состоит в "расколотости", в противопоставлении ума сердцу, разума чувству. В основе пренебрежения, с которым современное человечество относится к "сердцу", лежит, по мнению Ильина, представление о человеке как вещи среди вещей и тела среди тел, вследствие которого творческий акт трактуется "материально, количественно, формально и технически". Именно такое отношение, считает Ильин, облегчает человеку достижение успеха чуть ли не на всех его жизненных поприщах, способствуя карьере, получению прибылей, приятному времяпрепровождению. Однако "мышление без сердца", даже самое умное и изворотливое, в конечном счете релятивистично, машинообразно и цинично; "бессердечная воля", сколь бы упорной и настойчивой она ни была в жизни, оказывается, по существу, животной алчностью и злым произволением; "воображение в отрыве от сердца", каким бы картинным и ослепительным оно ни представлялось, остается в конечном счете безответственной игрой и пошлым кокетством. "Человек, душевно расколотый и нецельный, есть несчастный человек. Если он воспринимает истину, то он не может решить, истина это или нет, ибо он не способен к целостной очевидности... он теряет веру в то, что человеку вообще может быть дана тотальная очевидность. Он не желает признать ее и у других и встречает ее иронией и насмешкой". Ильин видит путь преодоления расколотости в том, чтобы восстановить в правах опыт как интуицию, как сердечное созерцание. Рассудок должен научиться "взирать и видеть", чтобы стать разумом, человек должен прийти к разумной и светлой вере "достаточного основания". С "сердечным созерцанием", "совестной волей" и "верующей мыслью". Ильин связывает надежды на будущее - на решение проблем, неразрешимых как для "бессердечной свободы", так и для "противосердечного тоталитаризма". Широкий резонанс получила работа Ильина "О сопротивлении злу силою", в которой он аргументированно критиковал учение Л.Н. Толстого о непротивлении. Рассматривая физическое принуждение или предупреждение как зло, не становящееся добром от того, что оно используется в благих целях, Ильин считает, что за неимением других средств человек для противостояния злу не только имеет право, но и может иметь обязанность применять силу. "Насилием" же оправдано называть только произвольное, безрассудное принуждение, исходящее из злой воли или направленное ко злу. Выдающийся вклад Ильин внес в разработку русской национальной идеологии. В своем докладе "Творческая идея нашего будущего", сделанном в Белграде и Праге в 1934, он формулирует назревающие проблемы русской национальной жизни. Мы должны сказать всему остальному миру, заявлял он, что Россия жива, что хоронить ее - близоруко и неумно; что мы - не человеческая пыль и грязь, а живые люди с русским сердцем, с русским разумом и русским талантом; что напрасно думают, будто мы все друг с другом "перессорились" и пребываем в непримиримом разномыслии; будто мы узколобые реакционеры, которые только думают сводить свои личные счеты с простолюдином или "инородцем". В России грядет всеобщая национальная судорога, которая, по мнению Ильина, будет стихийно мстительной и жестокой. "Страна вскипит жаждой мести, крови и нового имущественного передела, ибо поистине ни один крестьянин в России ничего не забыл. В этом мнении встанут десятки авантюристов, из коих три четверти будут "работать" на чьи-нибудь иностранные деньги, и ни у одного из них не будет творческой и предметной национальной идеи". Чтобы преодолеть эту национальную судорогу, русские национально мыслящие люди должны быть готовы генерировать эту идею применительно к новым условиям. Она должна быть государственно-исторической, государственно-национальной, государственно-патриотической. Эта идея должна исходить из самой ткани русской души и русской истории, из их духовного лада. Эта идея должна говорить о главном в русских судьбах - и прошлого, и будущего, она должна светить целым поколениям русских людей, осмысливая их жизнь и вливая в них бодрость. Главное - воспитание в русском народе национального духовного характера. Из-за его недостатка в интеллигенции и массах Россия рухнула от революции. "Россия встанет во весь рост и окрепнет только через воспитание в народе такого характера. Это воспитание может быть только национальным самовоспитанием, которое может быть проведено самим русским народом, то есть его верной и сильной национальной интеллигенцией. Для этого нужен отбор людей, отбор духовный, качественный и волевой". Процесс этот, по мнению Ильина, уже начался "незримо и бесформенно" в России и более или менее открыто за рубежом: "отбор несоблазненных душ, противопоставивших мировой смуте и заразе - Родину, честь и совесть; и непреклонную волю; идею духовного характера и жертвенного поступка". Начиная с меньшинства, возглавляемого единоличным вождем, русский народ в ближайшие 50 лет должен одолеть и перешагнуть все преграды совокупным, соборным усилием духа. В работах Ильина (и прежде всего в сборнике статей 1948-1954 "Наши задачи") выкристаллизовывается идея русского духовного патриотизма, который "есть любовь". Патриотизм, по Ильину, - высшая солидарность, сплоченность в духе любви к Родине (духовной реальности), есть творческий акт духовного самоопределения, верный перед лицом Божиим и поэтому Благодатный. Только при таком понимании патриотизм и национализм могут раскрыться в их священном и непререкаемом значении. Патриотизм живет лишь в той душе, для которой есть на земле нечто священное, и прежде всего святыни своего народа. Именно национальная духовная жизнь есть то, за что и ради чего можно и должно любить свой народ, бороться за него и погибнуть за него. В ней сущность Родины, та сущность, которую стоит любить больше себя. Родина, отмечает Ильин, есть Дар Святого Духа. Национальная духовная культура есть как бы гимн, всенародно пропетый Богу в истории, или духовная симфония, исторически прозвучавшая Творцу всяческих. И ради создания этой духовной музыки народы живут из века в век, в работах и страданиях, в падениях и подъемах. Денационализируясь, человек теряет доступ к глубочайшим колодцам духа и к священным огням жизни, ибо эти колодцы и эти огни всегда национальны. По Ильину, национализм есть любовь к исторически-духовному облику своего народа, вера в его Богоблагодатную силу, воля к его творческому расцвету и созерцание своего народа перед лицом Божиим. Наконец, национализм есть система поступков, вытекающих из этой любви, из этой веры, из этой воли и из этого созерцания. Истинный национализм не темная, антихристианская страсть, но духовный огонь, возводящий человека к жертвенному служению, а народ к духовному расцвету. Христианский национализм есть восторг от созерцания своего народа в плане Божием, в дарах Его Благодати, в путях Его Царствия. Правильные пути, ведущие к национальному возрождению России, по Ильину, следующие: вера в Бога; историческая преемственность; монархическое правосознание; духовный национализм; российская государственность; частная собственность; новый управляющий слой; новый русский духовный характер и духовная культура. В своей статье "Основная задача грядущей России" Ильин писал, что после прекращения коммунистической революции основная задача русского национального спасения и строительства "будет состоять в выделении кверху лучших людей, - людей, преданных России, национально чувствующих, государственно мыслящих, волевых, идейно-творческих, несущих народу не месть и не распад, а дух освобождения, справедливости, сверхклассового единения". Этот новый ведущий слой - новая русская национальная интеллигенция должна будет прежде всего осмыслить заложенный в русском историческом прошлом "разум истории", который Ильин определяет следующим образом: - ведущий слой не есть ни замкнутая "каста", ни наследственное или потомственное "сословие". По своему составу он есть нечто живое, подвижное, всегда пополняющееся новыми, способными людьми и всегда готовое освободить себя от неспособных - дорогу честности, уму и таланту! - принадлежность к ведущему слою - начиная от министра и кончая мировым судьею, начиная от епископа и кончая офицером, начиная от профессора и кончая народным учителем - есть не привилегия, а несение трудной и ответственной обязанности. Ранг в жизни необходим, неизбежен. Он обосновывается качеством и покрывается трудом и ответственностью. Рангу должна соответствовать строгость к себе у того, кто выше, и беззавистная почтительность у того, кто ниже. Только этим верным чувством ранга воссоздадим Россию. Конец зависти! Дорогу качеству и ответственности! - новая русская элита должна "блюсти и крепить авторитет государственной власти... Новый русский отбор призван укоренить авторитет государства на совсем иных, благородных и правовых основаниях: на основе религиозного созерцания и уважения к духовной свободе; на основе братского правосознания и патриотического чувства; на основе достоинства власти, ее силы и всеобщего доверия к ней". - указанные требования и условия предполагают и еще одно требование: новый русский отбор должен быть одушевлен творческой национальной идеей. Безыдейная интеллигенция "не нужна народу и государству и не может вести его... Но прежние идеи русской интеллигенции были ошибочны и сгорели в огне революции и войн. Ни идея "народничества", ни идея "демократии", ни идея "социализма", ни идея "империализма", ни идея "тоталитарности" - ни одна из них не вдохновит новую русскую интеллигенцию и не поведет Россию к добру. Нужна новая идея - "религиозная по истоку и национальная по духовному смыслу. Только такая идея может возродить и воссоздать грядущую Россию". Эту идею Ильин определяет как идею русского Православного Христианства. Воспринятая Россией тысячу лет тому назад, она обязывает Русский народ осуществить свою национальную земную культуру, проникнутую христианским духом любви и созерцания, свободы предметности. Русский народ, считал Ильин, нуждается в покаянии и очищении, и те, кто уже очистился, "должны помочь неочистившимся восстановить в себе живую христианскую совесть, веру в силу добра, верное чутье к злу, чувство чести и способность к верности. Без этого Россию не возродить и величия ее не воссоздать. Без этого Русское государство, после неминуемого падения большевизма, расползется в хлябь и в грязь". Ильин, конечно, отдает себе отчет в том, насколько трудна эта задача, весь процесс покаяния и очищения, но через этот процесс необходимо пройти. Все трудности этого покаянного очищения должны быть продуманы и преодолены: у религиозных людей - в порядке церковном (по исповеданиям), у нерелигиозных людей - в порядке светской литературы, достаточно искренней и глубокой, и затем в порядке личного совестного делания. Покаянное очищение - только первый этап на пути к решению более длительной и трудной задачи: воспитание нового русского человека. Русские люди, писал Ильин, должны обновить в себе дух, утвердить свою русскость на новых, национально-исторически древних, но по содержанию и по творческому заряду обновленных основах. Это значит, что русские люди должны: - научиться веровать по-новому, созерцать сердцем - цельно, искренно, творчески; - научиться не разделять веру и знание, вносить веру не в состав и не в метод, а в процесс научного исследования и крепить нашу веру силою научного знания; - научиться новой нравственности, религиозно-крепкой, христиански-совестной, не боящейся ума и не стыдящейся своей мнимой "глупости", не ищущей "славы", но сильной истинным гражданским мужеством и волевой организацией; - воспитать в себе новое правосознание - религиозно и духовно укорененное, лояльное, справедливое, братское, верное чести и Родине; - воспитать в себе новое чувство собственности - заряженное волею к качеству, облагороженное христианским чувством, осмысленное художественным инстинктом, социальное по духу и патриотическое по любви; - воспитать в себе новый хозяйственный акт - в коем воля к труду и обилию будет сочетаться с добротою и щедростью, в коем зависть преобразится в соревнование, а личное обогащение станет источником всенародного богатства. Взгляды Ильина во многом перекликались с программой национального возрождения на основах Народной Монархии, которую обосновал И.Л. Солоневич. О. Платонов... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

(псевд.Н.Иванов, Н.Костомаров, Юстус, И.Л. Ивер, С.П., Старый политик, Православный, Странник, Ослябя, Пересвет, Карл Брабазиус, д-р Алфред Норманн, Юлиус Швейкерт) (28.3.1883, Москва 21.12.1954, Цолликон, Цюрих) правовед, религиозный философ, литературный критик, публицист. Родился в дворянской семье. Отец, Александр Иванович И* присяжный поверенный, мать, Екатерина Юльевна И. (урожд. Швейкерт фон Штадион), лютеранка, перешедшая в православие. Крещен 22 апреля в церкви Рождества Богородицы за Смоленскими воротами. Семья была глубоко религиозной. Все три брата И. стали юристами.И. учился сначала в 5-й, а затем в 1-й московских гимназиях. После окончания (в 1901) гимназии с золотой медалью поступил на юридический факультет Московского университета, где занимался под руководством профессора П.Новгородцева. В 1906 окончил университет с дипломом 1-й степени и был оставлен на факультете для приготовления к профессорскому званию. В 1910-12 находился за границей (Германия, Италия, Франция) в научной командировке; собирал материал для магистерской диссертации. После Февральской революции 1917 включился в общественную жизнь России. Издавал серию брошюр по вопросам правового государства. Страстно выступал против надвигавшейся угрозы захвата власти большевиками, о чем свидетельствуют его статьи в газетах «Утро России» и «Русские ведомости». К октябрьскому перевороту 1917 отнесся резко отрицательно. В апреле 1918 был арестован по подозрению в участии в контрреволюционной организации «Добровольческая армия», но вскоре освобожден до суда. Процесс длился до декабря 1918, но в результате умелой защиты И. был амнистирован и отпущен. За это время благодаря поддержке научной общественности Москвы И. защитил диссертацию «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека», получил степень доктора государственного права, а также звание профессора Московского университета. Осенью 1922 вновь был арестован, судим и выслан за границу вместе с группой философов, ученых и литераторов. После высылки И. оказался в Берлине: активно включился в создание очага русской культуры и отказался от заманчивого предложения переехать в Прагу, где материальные условия для русских эмигрантов были намного лучше. С октября 1922 И. начал выступать с лекциями и докладами в различных учебных заведениях и общественных местах. В 1923 он принимал участие в создании и открытии в Берлине научного института, Религиозно-Философской академии, Философского общества и религиозно-философского журнала при нем. В 1926 стал активным участником Российского Зарубежного съезда, в эти годы за ним основательно закрепилась репутация внеи надпартийного идеолога белого движения. Он был тесно связан с Русским общевоинским союзом (РОВС). И. публиковал свои статьи в белградских газетах «Новое время», «Галлиполиец», в рижских газетах «Слово», «Наша газета», в журналах «Русская мысль» и «Перезвоны». В 1925-26 входил в редакцию парижской газеты «Возрождение»; после вынужденного ухода из редакции П.Струве И. перестал с ней сотрудничать ив 1927 стал издавать свой собственный журнал «Русский колокол» с характерным для его философии подзаголовком: Журнал волевой идеи. Ему удалось за три года выпустить 9 номеров. В 1930 участвовал в работе Сент-Жюльенского съезда, организованного Русской секцией Международной лиги для борьбы с 3-м Интернационалом (известной под названием Лиги Обера). С 1931 возобновил свои публикации в «Возрождении», печатался также в газетах «Россия и славянство» и «Русский инвалид». С приходом Гитлера к власти И. удалили из Русского научного института и запретили печататься и выступать публично, В 1938 И. вынужден был покинуть Германию и переехать в нейтральную Швейцарию, власти которой, предоставив ему вид на жительство, запретили заниматься всякой политической деятельностью. Поселившись в Цолликоне, пригороде Цюриха, И. продолжил чтение своих лекций, но только на религиозно-философские и литературные темы. В это время он написал несколько книг на немецком языке, и с помощью друзей и меценатов ему удалось их издать. В 1948-54 он посылал без подписи листки-бюллетени РОВСу, который издал их уже после смерти автора под названием «Наши задачи»; они составили два тома политических статей. В 1953 И. завершил основной труд своей жизни «Аксиомы религиозного опыта», который был опубликован в двух томах в Париже. Частые болезни мешали И. закончить все, им задуманное. И. был религиозным философом и принадлежал той философской эпохе, которую принято называть русским религиозным ренессансом. Однако, в отличие от многочисленной плеяды русских философов (князья С. и Е. Трубецкие, С.Булгаков, П.Флоренский, Н.Бердяев, Л.Карсавин и др.), И. шел своим собственным путем. Являясь православным философом, И. сознательно не вторгался в область богословия, опасаясь впасть в еретический соблазн, всегда согласовывал свои религиозные построения с иерархами русской православной церкви. Он четко различал тварное и премирное. Большинство его рассуждений обращены на первое, хотя постоянным фоном, направлением и предметом служит второе, философия И. могла бы быть квалифицирована как реализм и идеализм в своем сопряжении и сочетании. Опыт исследования философии Гегеля показал И. слабость и неудовлетворительность построения идеальных метафизических систем, которые, столкнувшись с иррациональным, так и не смогли его преодолеть.И. попытался найти сочетание между рациональным и иррациональным, сознательным и бессознательным (в его формулировке равновесие между индивидуализацией духа и индивидуализацией инстинкта «скрещение и взаимопроникновение законов природы и законов духа»). Это равновесие уже заложено в том, что у И. гносеология совпадала с онтологией; он рано усвоил сократовскую истину и считал, что надо не только познавать, но и быть («быть по-другому» его характерное выражение), что философские имена и учения нужно не только знать, но и жить ими. Поэтому вершины творений классиков мировой философии и культуры постоянно присутствуют в его работах. Он заново переживает великие, порой трагические моменты, цитируя Евангелие, отцов и учителей церкви, русских святых и святителей, а также древнегреческих философов Гераклита, Платона, Аристотеля, западных философов Фихте и Карлейля, русских поэтов и писателей А.Пушкина, Е.Баратынского, Ф.Тютчева, А.Хомякова, А.К.Толстого, Ф.Сологуба, Н.Гоголя, Ф.Достоевского, Н.Лескова, И.Шмелева. Такое активное изучение-переживание творчества своих предшественников и составляло для И. феноменологический метод, восходящий к Э.Гуссерлю. Во главу угла И. ставит философский духовный опыт или «философию как духовное делание». Опыт (опытка, испытание, проба, искус, пoпыткa изведка) шире, чем представляет его естествознание, фактически завладевшее этим термином. Существует не только физический, но и духовный опыт. И если в религии догмат является словесным выражением и оформлением глубокого и подлинного религиозного опыта, то и философия в форме разумной мысли с силою очевидности должна раскрыть содержание предмета «незримого, неслышимого, нечувственного, не материального, не существующего в пространстве и не длящегося во времени». Поэтому философия «творится именно нечувственным опытом». Интересуясь миром тварным и видимым, философская мысль распознает во всяком явлении и всяком состоянии «духовный смысл его, полагая в духовном смысле свой предмет, а в его разумном, для каждого очевидном раскрытии свою задачу», Очевидность следующее ключевое слово философии И. Это искомое состояние философского ума, это то, чем должна завершиться мысль. Переживание очевидности в философии отличается от переживания ее в религии, науке, искусстве, нравственной жизни, ибо акт очевидности в каждом случае имеет свое особое строение, происходит иначе. Но во всех случаях «акт очевидности требует от исследователя дара созерцания и притом многообразного созерцания, способности к вчувствованию, глубокого чувства ответственности, искусства творческого сомнения и вопрошания, упорной воли к окончательному удостоверению и живой любви к принципу». Возможностью такого философского пути (метода) является Дух.И., как и другие философы, не дает определения Духа, а приводит его яркое описание: «Человек есть по существу своему живой, личный дух. Дух есть самое главное в человеке. Каждый из нас должен найти и утвердить в себе свое «самое главное» и никто другой заменить его в этом нахождении и утверждении не может. Дух есть сила личного самоутверждения в человеке, но не в смысле инстинкта и не в смысле рационалистического «осознания» состояния своего тела и своей души, а в смысле верного восприятия своей личностной самосути, в ее предстоянии Богу и в ее достоинстве. Человек, не осознавший своего предстояния и своего достоинства, не нашел своего духа. Ввиду этого можно было бы сказать, что есть живое чувство ответственности. Нашедший его в себе и утвердившийся в нем ведет духовную жизнь, Человек, испытавший свое предстояние Богу, свое достоинство и свою ответственность, несет в себе живую волю к Совершенству. Поэтому дух можно было бы определить как волю к Совершенству а также к совершенствованию в самом себе, в своих деяниях и во внешнем мире. Эта воля предполагает способность узнавать лучшее, отличать худшее и дурное, видеть Совершенное и принимать его. Поэтому дух есть дар очевидности. Верное отношение к Совершенству есть отношение любви и служения. Поэтому дух можно было бы описать, как способность к бескорыстной любви и к самоотверженному служению. Все эти дары дают человеку способность верно управлять собою и верно строить свою жизнь. Поэтому дух есть сила личного самоуправления и первым проявлением ее является духовный характер человека. Вот почему правы те, которые связывают дух с идеей свободы, Дух есть дар свободы, данный человеку в зачатке от самой природы; в то же время он есть живая сила самоосвобождения и в заключительной стадии (вероятно посмертной) полнота личной свободы. После всего этого будет понятно, если мы определим дух, как потребность священного и как радость верного ранга: если мы опишем его как дар молитвы, как силу поющего сердца: и как жилище совести; если мы обозначим его как местоположение художественного искусства; как источник правосознания, истинного патриотизма и национализма, как главную основу здоровой государственности и великой культуры... В действительности дух есть все это сразу. Но это надо непременно испытать и увидеть самому: необходимо духовно прозреть». Из этого описания духа видно, что перед философским духовным опытом открываются широкие перспективы, Философ свободно и автономно берет на себя разрешение вопросов: что есть истина (теория познания и онтология), что такое добро и зло (нравственная философия), в чем особенность красоты и творчества (эстетика и философия художества), в чем смысл справедливости (философия права и учение о правосознании), необходимость и счастье труда (философия хозяйства), какова подлинная культура (основы христианской культуры), важность аксиом религиозного опыта (философия религии) и, наконец, что есть высший духовный Предмет (метафизика, выросшая из подлинного религиозного опыта). Такой всеохватывающей философией является философия И. и все его наследие: оно указание на то родовое гнездо, в котором можно искать и найти подлинный философский опыт. Его достоянием является только то, что верно перед лицом Божиим, его критерием истинности и меры веры есть смерть: «Жить стоит только тем, за что стоит бороться и умереть», Серьезность и глубина философии И. связана с ее волевым и рыцарским началом, отсюда и постоянное обращение к теме смерти, пронизывающее и его жизнь, и его произведения, что опровергает ходячее представление о «русской мечтательности, о женственной податливости русской души».... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

(1883-1954) русский философ, социолог, государствовед и общественный деятель, магистр и доктор государственных наук (1918, оппоненты на защите Е.Н. Трубецкой и П. Новгородцев), один из основателей Русского научного института в Берлине (1923), профессор (1918). В главных сочинениях *Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека* (1918), *Учение о человеке* (1918), *О сопротивлении злу силою* (1925), *Яд большевизма (1931), *Путь духовного обновления* (1935), *Творческая идея нашего будущего. Об основах духовного характера* (1937), *Наши задачи. Статьи 1948-1954* (1956), *О монархии и республике* (посмертная публикация 1979) и др. разработал оригинальную онтологическую и гносеологическую концепцию, а также выдвинул ряд актуальных и интересных идей о природе, сущности и перспективах преодоления тоталитаризма . Рассматривая достижения и просчеты современного ему процесса познания в контексте его неизбежной обусловленности как состоянием культуры, так и степенью ее общественного восприятия, И. усматривал главный порок Человека начала середины 20 в. во внутренней *расколотости*, в противоречии между разумом, умом, рассудком и чувствами, душой, сердцем. По И., человек настоящего ощущает себя как особую вещь в ряду вещей. Как результат, *созидательные творческие действия оцениваются и интерпретируются *материально, количественно, формально и технически*. Отвергая протестантскую этику в ее наиболее материализованных, заземленных ипостасях, И. подчеркивал, что мышление без сердца не может не быть цинично, машинообразно и релятивно. *Человек, душевно расколотый и нецельный, есть несчастный человек. Если он воспринимает истину, то он не может решить, истина это или нет, ибо он не способен к целостной очевидности... Он теряет веру в то, что человеку вообще может быть дана тотальная очевидность. Он не желает признать ее и у других и встречает ее иронией и насмешкой*. Индивидуальный и социальный опыты, по И., должны возродиться как интуиция, как видение сердцем. Полемизируя с Л.Н. Толстым, И. утверждал, что при неимении адекватных средств сопротивления злу человек не только имеет право, но и призван применять силу. Шесть арестов за пять лет жизни в ленинской России и (после насильственной высылки на *философском пароходе*) пять лет преследований в гитлеровской Германии наложили также значительный отпечаток на социально-философские размышления И., придав им силу личного жизненного опыта. По мысли И., крупномасштабный опыт строительства социализма дает все основания утверждать, что это социальное устройство может существовать *только в форме всепроникающего и всепорабощающего тоталитарного режима*. Понимая тоталитаризм как политический строй, *беспредельно расширивший свое вмешательство в жизнь граждан* и *включивший всю их деятельность в объем своего управления и принудительного регулирования*, И. отмечал, что сущность тоталитаризма как левого (*левого большевизма*, социализма), так и правого (*правого большевизма* фашизма или национал-социализма) толка состоит не столько в особой форме государственного устройства, сколько во всеохватывающем объеме и организации управления всесторонне порабощенными людьми, осуществляемою при проведении *самой последовательной диктатуры, основанной на единстве власти, на единой исключительной партии, на монополии работодательства, на всепроникающем сыске, на взаимодоносительстве и на беспощадном терроре*. По И., противоправный тоталитарный режим *есть рабовладельческая диктатура невиданного размера и всепроникающего захвата*, которая держится на партийных указах, распоряжениях и инструкциях, а законы и государственные органы представляют собой *только показную оболочку партийной диктатуры*. В тоталитарном обществе, спаянным страхом, инстинктом самосохранения и злодейством, граждане фактически лишаются всех прав, полномочий и свобод. Они существуют только как субъекты обязанностей, объекты распоряжений и рабочие машины. Их правовое сознание замещается *психическими механизмами голода, страха, мук и унижения; а творческий труд психофизическим механизмом рабского надрывного напряжения*. Согласно И., опыт всех европейских социалистических стран свидетельствует, что с победой социализма в них устанавливается монопольная собственность государства и исключительная инициатива единого чиновничьего центра, в которых и заключается суть данного общественного устройства. Установление же этой монополии ведет к монополии государственного работодательства и создает полную зависимость всех трудящихся от новой привилегированной касты партийных чиновников-угнетателей. Социалистическая действительность, по И., свидетельствует об антисоциальной сути социализма, который убивает свободу и творческую инициативу, уравнивает людей в нищете и зависимости, создает партийную касту, проповедует классовую ненависть, осуществляет *террористическое управление*, создает рабство и выдает его за справедливый строй. Выход из левого тоталитаризма И. видел в отречении от социалистических иллюзий, которые привели к катастрофе, и в строительстве нового общественного строя, основанного на частной инициативе, частной собственности, правовой свободе и *творческой социальности*, включающей в себя свободу, справедливость и братство. Неизбывно размышляя о судьбе России, И. считал, что ей все равно придется сделать выбор между свободой и рабством, демократией и тоталитаризмом. Веря в лучшее будущее, он подчеркивал, что *безумию левого большевизма Россия должна противопоставить не безумие правого большевизма, а верную меру свободы; свободу веры, искания правды, труда и собственности*. Общественной группой, способной придать динамизм и осмысленность процессам разрушения тоталитарных устоев, И. видел *новый ведущий слой*. Согласно И., 1) Ведущий слой *не есть ни замкнутая каста, ни наследственное или потомственное сословие. По своему составу он есть нечто живое, подвижное, всегда пополняющееся новыми способными людьми, всегда готовыми освободить себя от неспособных*; 2) *Принадлежность к ведущему слою, начиная от министра и кончая рядовым судьею, начиная от епископа и кончая офицером, начиная от профессора и кончая народным учителем, есть не привилегия, а несение трудной и ответственной обязанности*; *Ранг в жизни необходим, неизбежен. Он обосновывается качеством и покрывается трудом и ответственностью. Рангу должна соответствовать строгость у того, кто выше, и беззаветная почтительность у того, кто ниже. Только этим верным чувством ранга воссоздадим Россию*; 3) *Публичные должности от самой малой до самой большой должны давать человеку удовлетворяющее его вознаграждение и должны переживаться им не как кормление, а как служение*; 4) Новый ведущий слой *призван вести, а не гнать, не запугивать, не порабощать людей, он призван чтить и поощрять свободное творчество ведомого народа. Он не командует (за исключением армии), а организует и при том лишь в пределах общего и публичного интереса. Вести можно только свободных: погонщики нужны только скоту, надсмотрщики нужны только рабам. Лучший способ вести есть живой пример. Конец террору как системе правления! Конец тоталитарному всеведению и неприсутствию! России нужна власть, верно блюдущая свою меру!* 5) Новый ведущий слой обязан *строить Россию не произволом, а правом*. *Закон связывает всех: и Государя, и министра, и судью, и полицейского, и рядового гражданина. От закона есть только одно *отступление*: по совести, в сторону справедливости с принятием всей ответственности*; 6) Новая русская элита должна *блюсти и крепить авторитет государственной власти*. *Авторитет необходимо укоренить на благородных и правовых основаниях: на основе религиозного созерцания и уважения к духовной свободе; на основе братского правосознания и патриотического чувства; на основе достоинства власти, ее силы и всеобщего доверия к ней*; 7) *Новый русский отбор должен быть воодушевлен творческой национальной идеей. Безыдейная интеллигенция не нужна народу и государству и не может вести его*. *Нужна новая идея религиозная по истоку и национальная по духовному смыслу. Только такая идея и может возродить и воссоздать грядущую Россию*. Значительная часть социально-философских и социологических соображений И. о будущем переустройстве тоталитарных обществ носила характер либерального утопизма религиозного толка. Но в выборе направления движения и основных целях его он был прав, поскольку без обретения свободы преодоление тоталитарного отчуждения человека, его освобождение невозможно и немыслимо. А.А. Грицанов... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

(16(28). 03. 1883, Москва 21. 12. 1954, Цюрих) философ, политический мыслитель, теоретик и историк религии и культуры. Учился на юридическом ф-те Московского ун-та. В 1906 г. после окончания учебы был оставлен при ун-те для подготовки к званию проф., в 1909 г. получил звание приват-доцента и после двухлетней зарубежной научной командировки (преимущественно в Германии) в течение 10 лет преподавал в Московском ун-те. К этому времени относятся первые соч. И., посвященные древнегреч. философии (Платону и Аристотелю), воззрениям Канта, Фихте, Шеллинга, Гегеля. Их итогом явилось его исследование *Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека* (в 2 т.), подготовленное им для получения магистерской степени. По результатам защиты соискателю были одновременно присуждены две ученые степени магистерская и докторская. Этот труд до сих пор остается одним из лучших произв. на рус. языке, посвященных Гегелю. После революции 1917 г. И., оставаясь в Москве, включился в идейную борьбу против нового строя, что и послужило причиной его неоднократных арестов. В 1922 г. философ был арестован в шестой раз и приговорен к смертной казни, замененной высылкой из России. С 1923 по 1934 г. И. был проф. Русского научного ин-та в Берлине, активно участвовал в политической жизни рус. эмиграции, несколько лет издавал *Русский колокол. Журнал волевой идеи*. Берлинский период был весьма интенсивным и плодотворным и в творческом отношении; увидели свет кн. *Религиозный смысл философии. Три речи* (1925), *О сопротивлении злу силою* (1925), *Путь духовного обновления* (1935), *Основы художества. О совершенном в искусстве* (1937), *Основы христианской культуры*.(1938), а также ряд брошюр и множество статей. В 1934 г. после прихода в Германии к власти нацистов И. был уволен из Русского научного ин-та, через два года после этого последовал запрет на его преподавательскую и всякую иную общественную деятельность. Лишившись работы, философ вынужден был эмигрировать из Германии, что ему и удалось сделать в 1938 г. Обосновавшись в пригороде Цюриха, И., преодолевая трудности, постепенно вернулся к преподаванию и философским изысканиям. Помимо большого количества очерков и статей, регулярно выходивших на протяжении ряда лет и составивших впоследствии сб. *Наши задачи* (в 2 т., 1956), он напряженно работал над завершением своих философских трудов. К их числу относятся *Аксиомы религиозного опыта* (в 2 т., 1953), три кн. философско-художественной прозы, объединенные общим замыслом и опубликованные на нем. языке в 1938-1945 гг. (*Я всматриваюсь в жизнь. Книга раздумий*, *Поющее сердце. Книга тихих созерцаний*, *Взгляд в даль. Книга размышлений и упований*), их издание на рус. языке не было завершено. Заканчивал И. кн. *О монархии и республике*, над к-рой работал более 30 лет, готовил также к изданию *Путь к очевидности*. Философские взгляды И. претерпели существенную эволюцию. Опубликованный в 1918 г. фундаментальный труд *Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека* выдвинул его в число крупнейших представителей рус. неогегельянства XX в. Высоко оценивая гегелевскую систему, подчеркивая ее жизненную силу, конкретность и убедительность, он видит в Гегеле прежде всего религиозного философа, интерпретируя его идеи и метод как своеобразный перевод религиозного постижения мира и человека на язык философии. В кн. *Путь к очевидности* (1957), подводящей итог философским исканиям И., он отмежевывается от гегельянства, подвергает резкой критике Гегеля за умозрительное системосозидание, холодную рассудочность, панлогизм и противопоставляет ему понимание философии, основанное на традициях отечественной философской мысли. Настоящий философ, утверждает И., должен руководствоваться следующим правилом: *Сначала быть, потом действовать и лишь затем из осуществленного бытия и из ответственного, а может быть, и опасного, и даже мучительного делания философствовать* (Путь к очевидности. С. 368). Проблемы социальной философии первоначально были на периферии философских интересов И. Однако драматические события, потрясшие Россию, резко изменили его предпочтения и устремления. Первой значительной работой, обозначившей поворот И. к социальной философии, явилась кн. *О сопротивлении злу силою*. В этой кн. И. выступил с резкой критикой толстовской идеи непротивления злу и пытался обосновать мысль: несмотря на то что с христианской т. зр. зло всегда побеждается только любовью (нравственным, духовным воспитанием и т. п.), в определенных случаях, когда уже все др. способы сопротивления злу исчерпаны и не принесли успеха, правомерно применение средств внешнего принуждения, в т. ч. смертной казни и военной силы. При этом И. не освящает вынужденного обращения к силе, не возводит его в ранг добродетели применение насилия всегда остается делом неправедным (хотя и не всегда греховным). Как вести себя при встрече с социальным и моральным злом, какими средствами противодействовать ему дело нравственного выбора: правильный выбор может сделать только духовно и нравственно здоровая личность. Позитивное решение проблемы преодоления зла перерастает у И. в более широкую проблему формирования и воспитания высоконравственного человека, к-рая стала центральной для последующего творчества И. (*Путь духовного обновления* и др.)Духовное обновление, по И., предполагает и определенное понимание сущности человеческого бытия, опирающееся на традиции рус. религиозно-философской мысли, сходное с тем, как трактовали вопрос о смысле жизни В. С. Соловьев и Достоевский. Их роднит неприятие тех представлений о смысле жизни и назначении человека, в к-рых процесс жизни утверждается как абсолют, высшая самоценность. Вопрос о смысле жизни есть вопрос о ценностях, к-рые выше самой жизни. Иными словами, есть некий особый надфизиологический и надсоциальный смысл жизни. Одновременно И. стремится избежать и др. крайности, а именно столь сильной идеологизации жизни, к-рая ведет к отрицанию самой жизни как таковой. Противовесом этой опасности, полагает И., может быть только утверждение такого смысла жизни, к-рый был бы достижим каждым человеком в рамках его индивидуального бытия; вместе с тем, чтобы отдельный человек не растворялся в системе ценностей, он должен быть различим и важен с т. зр. самой высшей ценности. Это возможно, по мнению И., только в рамках христианской антропологии, в к-рой человек выступает носителем вечного божественного начала. Человеческую личность И. рассматривает как вместилище духовного, и прежде всего религиозного, опыта, поэтому и обновление человека нужно начинать, полагает он, не с коренной ломки социальных условий существования, но с обновления его души и воли, с формирования у него веры, убежденности в святости семьи, любви к родине, национальной гордости. Философские размышления И. стремился довести до такой степени определенности, чтобы они служили основанием для политических выводов. Отсюда глубокий и постоянный интерес И., философа *волевой идеи*, к философии политики, проблемам государства и права. И. был убежденным сторонником целостности и неделимости России, сильного государства, отстаивая огромную роль государственных начал в историческом прошлом России и в ее будущем. Будущее государственности России он связывал с восстановлением в ней монархии. По его мнению, весь уклад рус. души и быта делает наиболее предпочтительным для нее монархический строй. Но И. не был апологетом того самодержавного строя, к-рый существовал до революции (он ясно представлял пороки, присущие царизму, его ставку на грубую силу и подавление личности). Речь у него идет о новом историческом типе монархии о самодержавной монархии как идеальном типе правового государства, в к-ром сильная самодержавная власть гармонично ужилась бы со свободой личности и признанием ценности социального и духовного творчества народа.... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

(1883-1954), русский философ, правовед. Родился в Москве 28 марта 1883. В 1906 окончил юридический факультет Московского университета и был оставлен пр... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

(1883—1954) — рус. религ. философ, лит. критик, теоретик «христ. культуры», публицист и обществ. деятель; политолог-консерватор и историк философии, написавший одну из важнейших в гегелеведении моногр. «Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека». Внес значит. вклад в историю и методологию философии, теорию познания, этику, философию права и литературоведение. Его творч. наследие огромно: ок. 30 кн., неск. сотен статей, писем и т.д. Помимо собств. филос. проблем у И. преобладают темы, непосредственно связанные с нац. и мировой культурой. Это, прежде всего, тема общего кризиса совр. цивилизации, связанного, по его мнению, с повсеместным распространением безбожия; темы семьи и отечества как гл. «колыбелей», в к-рых осознает себя и формируется полноценная чел. личность; унаследованная от Гегеля тема сильного монархического гос-ва как важнейшего продукта и необходимого условия обществ. существования. Гос-во, по И., есть союз людей, основанный на однородности духовной жизни, совместности духовного творчества и общности духовной культуры. Гос-во и политика живут правосознанием народа, направленным на достижение единой, общей для всех людей цели — осуществления естественного права. Кн. «О монархии и республике» стала энциклопедией царств и республик, правовых норм, обычаев и традиций, монархич. и республиканских «предпочтений». Тревога за судьбу России (из к-рой И. был выслан в 1922 г.), размышления о ее будущем составляют неотъемлемую часть всего его творчества. Как последовательный гегельянец и «государственник» И. открыто выступил против толстовской проповеди «непротивления злу насилием», за эффективную и жесткую гос. власть в работе «О сопротивлении злу силою» (1925). Ни рус. философия, ни тем более лит-ра, ни отеч. истор. опыт, отмечал И., не дали однозначного ответа на вопрос о духовной допустимости и необходимости для правосл. человека сопротивления злу посредством физ. понуждения и пресечения; лишь революция и гражд. война в России высветили всю пагубность подобного непротивленчества. И. вернул соц.-этич. теме религ. измерение, считая, что непротивление злу означает приятие зла — «допущение его в себя и представление ему свободы, объема и власти», несопротивляющийся «сам разламывает стены своего духовного кремля; сам принимает тот яд, от действия к-рого размягчаются кости в организме». Отказ от борьбы со злом есть добровольная сдача в плен Антихриста. Гл. сопротивление злу должно быть внутренним — растворение и преображение злого чувства явл. целью этой борьбы и знаменует конечную победу над злом. Вместе с тем и само сопротивление злу посредством физ. насилия остается делом благим, праведным и должным. Однако оно не может вести к праведности и святости — такое насилие уже само по себе есть «негреховное совершение неправедности», преграждающее путь всеобъемлющему злу. И. не проповедует «святой» или «праведный» меч —война есть несомненное зло, но порой «неучастие» в нем ведет к торжеству зла куда большего. Поэтому толстовская проповедь непротивленчества и рус. либеральная идеология подвергались критическому разбору как «ереси», из-за к-рых оказались возможны развал рос. государственности и утрата в ней волевого начала. Важнейшей частью культурол. наследия И. стали его работы по истории и теории рус. иск-ва, гл. обр. лит-ры. Здесь он выступает как приверженец классики, максимальной этич. и эстетич. самовзыскательности художника, как противник любых проявлений разрушительного «большевизма в иск-ве». Соч.: Собр. соч.: В 10 т. М., 1993—1995; Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека. СПб., 1994. М.М.Новикова ... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

Ильи́н Иван Александрович (1882, Москва — 1954, Цолликон, Швейцария), религиозный философ, правовед, политический писатель, оратор, педагог. Из дворянс... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

род. 16 марта 1882, Москва - ум. 21 дек. 1954, Цюрих) - рус. мыслитель, религиозный философ, теоретик государства и права, представитель рус. неогегельянства. В своем наиболее значительном труде о Гегеле "Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека" (т. 1 - 2, 1918) выдвигает собственное содержательное метафизическое миросозерцание, полагая, что для разумного понятия и раскрытия религиозного опыта необходимо подчинить и "пронизать собой" иррациональную стихию эмпирического мира. Последующие философские работы Ильина ("Религиозный смысл философии", 1925; "Аксиомы религиозного опыта", т. 1 - 2, 1953) характерны обращением к феноменологии религиозного опыта как своего рода "религиозного акта", "личного духовного состояния" человека. Ильин, которого в 1922 вместе с др. величайшими представителями духовной культуры России большевистское правительство выдворило из страны на "философском пароходе", был из тех немногих&деятелей рус. зарубежья, кто до конца отстаивал традиционные человеческие ценности - религию, государство, семью, свободу духа как защиту от жестоких социальных экспериментов 20 в. Через его работы "О сопротивлении злу силою" (1925), "Путь духовного обновления" (1949), "Мир перед пропастью" (1950), "Путь к очевидности" (1955) красной нитью проходила мысль, что без свободы "нет путей к достойной человека жизни, к духу и к Богу", что, поскольку человек только свободно может любить, веровать, молиться, постольку он только свободно, самостоятельно и самодеятельно может мыслить и исследовать. ... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

(род. 16 марта 1882, Москва ум. 21 дек. 1954, Цюрих) рус. мыслитель, религиозный философ, теоретик государства и права, представитель рус. неогегельянства. В своем наиболее значительном труде о Гегеле *Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека* (т. 1 2, 1918) выдвигает собственное содержательное метафизическое миросозерцание, полагая, что для разумного понятия и раскрытия религиозного опыта необходимо подчинить и *пронизать собой* иррациональную стихию эмпирического мира. Последующие философские работы Ильина (*Религиозный смысл философии*, 1925; *Аксиомы религиозного опыта*, т. 1 2, 1953) характерны обращением к феноменологии религиозного опыта как своего рода *религиозного акта*, *личного духовного состояния* человека. Ильин, которого в 1922 вместе с др. величайшими представителями духовной культуры России большевистское правительство выдворило из страны на *философском пароходе*, был из тех немногих&деятелей рус. зарубежья, кто до конца отстаивал традиционные человеческие ценности религию, государство, семью, свободу духа как защиту от жестоких социальных экспериментов 20 в. Через его работы *О сопротивлении злу силою* (1925), *Путь духовного обновления* (1949), *Мир перед пропастью* (1950), *Путь к очевидности* (1955) красной нитью проходила мысль, что без свободы *нет путей к достойной человека жизни, к духу и к Богу*, что, поскольку человек только свободно может любить, веровать, молиться, постольку он только свободно, самостоятельно и самодеятельно может мыслить и исследовать.... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

1883-1954) - русский религиозный философ. Окончил Моск. гимназию (1901), Моск. ун-т (1906). Занимался науч. и пед. деятельностью в вузах Москвы. С 1911 г. изучал философию Гегеля. В 1918 г. получил ученую степень докт. философии. В 1922 г. эмигрировал в Германию, работал в Русском науч. ин-те (Берлин). В 1938 г. по полит. мотивам выслан в Швейцарию. Творческое наследие составляет более 40 книг и большое количество статей. Авт. оригинальной концепции человека, где он представляется как целостная система, включающая в себя 3 подструктуры: дух, душу и тело. Характеризуя их содержательно и функционально, отдает явный приоритет духу и душе. Исключал прямой контакт между человеческими душами и считал, что наши знания других являются всегда опосредствованными, приблизительными и субъективными. Подчеркивал принципиальную непознаваемость др. человека, а также невозможность непосредственного воздействия на личность. Иллюстрируя эту идею на примере приобщения человека к вере в Бога, подчеркивал, что человека нельзя заставить верить или как-то вложить в него веру. В своих работах дал подробную характеристику О. человека с Богом. Осн. труды: Философия Гегеля как учение о конкретности Бога, 1918. Т. 1-2; Путь духовного обновления, 1937; Замирающее сердце. Книга тихих созерцаний, 1943; О сущности правосознания, 1956. К. М. Романов ... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

[16(28).3.1882, Москва 21.12.1954, Цюрих], рус. религ. философ, представитель неогегельянства. Автор наиболее значительного в истории рус. идеализма труда о Гегеле («Философия Гегеля как учение о конкретности бога и человека», т. 1-2, 1918, нем. пер. 1946), получившего широкий отклик в совр. бурж. философии. В освоении философии Гегеля И. видел путь к самостоят. выработке «содержательного метафизич.» миросозерцания. Характеризуя её как систематич. раскрытие пантеистич. религ. опыта, И. усматривает кризис гегелевской философии в неспособности «разумного понятия» полностью подчинять и пронизать собой «иррациональную стихию» эмпирич. мира. Это обусловливает, по И., постоянное колебание Гегеля между «скрытой формой дуализма» и «отрицанием конкретной эмпирии». И. подчёркивает универс. значение понятия «спекулятивно-конкретного» в гегелевской системе в его сопоставлении с «конкретно-эмпирическим» и «Абстрактно-формальным». Для последующих филос. работ И. характерно обращение к своего рода феноменологии религ. опыта, в центре к-рой стоит понятие «религ. акта» как «личного духовного состояния» человека. Выслан из СССР в 1922 за антиреволюц, деятельность. Жил и преподавал в Берлине, в 1934 уволен нацистами с запретом преподавания и публикаций; с 1938 в Швейцарии.... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

ИЛЬИН Иван Александрович (1883-1954) - российский религиозный философ, правовед, публицист. В философии Гегеля видел систематическое раскрытие религиозного опыта пантеизма ("Философия Гегеля как учение о конкретности бога и человека", 1918). Активный противник большевизма, идеолог белого движения. В 1922 выслан за границу. Профессор Русского научного института в Берлине (с 1923) и издатель журнала "Русский колокол" (1927-30). В 1934 уволен нацистами, с 1938 - в Швейцарии. Автор нескольких сотен статей и св. 30 книг, в т. ч. "О сопротивлении злу силою" (1925), "Путь духовного обновления" (1935, 1962), "Основы борьбы за национальную Россию" (1938), "Аксиомы религиозного опыта" (т. 1-2, 1953), "Наши задачи" (т. 1-2, 1956).ИЛЬИН Иван Александрович ИЛЬИН Лев Александрович (1880-1942) - российский архитектор. В 1925-38 Главный архитектор Ленинграда, автор проекта его Генерального плана (1932-36). Главный архитектор Баку (1930-36). Труды по градостроительству.<br>... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ

(1882-1954), религиозный философ, профессор Московского университета (1918). Монархист, противник большевизма, идеолог Белого движения. В 1922 выслан из России, жил и работал в Германии, издатель журнала Русский колокол . С 1938 в Швейцарии. Автор свыше 30 книг: О сопротивлении злу силою (1925), Путь духовного обновления (1935, 1962), Основы борьбы за национальную Россию (1938), Наши задачи (т. 1-2, 1956), О монархии и республике (1979).... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ (18831954)

ИЛЬИН Иван Александрович (1883-1954), российский религиозный философ, правовед, публицист. В философии Гегеля видел систематическое раскрытие религиозного опыта пантеизма ("Философия Гегеля как учение о конкретности бога и человека", 1918). Активный противник большевизма, идеолог белого движения. В 1922 выслан за границу. Профессор Русского научного института в Берлине (с 1923) и издатель журнала "Русский колокол" (1927-30). В 1934 уволен нацистами, с 1938 - в Швейцарии. Автор нескольких сотен статей и св. 30 книг, в т. ч. "О сопротивлении злу силою" (1925), "Путь духовного обновления" (1935, 1962), "Основы борьбы за национальную Россию" (1938), "Аксиомы религиозного опыта" (т. 1-2, 1953), "Наши задачи" (т. 1-2, 1956).ИЛЬИН Иван Александрович [28 марта (9 апреля)1883, Москва - 21 декабря 1954, Цюрих] российский религиозный философ, национальный мыслитель, правовед и государствовед, публицист и литературный критик. Родился в дворянской семье; его дед строил Большой Кремлевский Дворец, был его смотрителем и комендантом; крестным его отца был император Александр II. Дед его по матери врач Ю. Ш. фон Штадион эмигрировал в Россию из Германии в 1830-х гг.Учеба. Отношение к революции Окончив с золотой медалью 1-ю Московскую классическую гимназию, Ильин в 1901 поступил на юридический факультет (хотя мечтал о филологическом) Московского университета, где стал учеником П. И. Новгородцева. С 1909 приват-доцент Московского университета, с 1918 - профессор. В 1911-12 гг. был в командировке в Германии, Франции, Италии.Февральскую революцию воспринял как "временный беспорядок", а большевистский Октябрьский переворот - как катастрофу и активно включился в борьбу с новым режимом. 19 мая 1918 защитил диссертацию на тему: "Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека" (оппонентами были П. И. Новгородцев и князь Е. Н. Трубецкой; т. 1-2, 1918). Неоднократно арестовывался, в последний (шестой) раз в сентябре 1922, после чего вместе с большой группой философов, ученых и литераторов был выслан из России в Германию на пароходе "Обер-бургомистр Хакен".Жизнь за рубежом В 1922-38 жил в Берлине, работая (до 1934, когда был уволен нацистами) в Русском Научном институте. Активный идеолог белого движения, он выступает с многочисленными лекциями в городах Германии, Франции, Швейцарии, Чехословакии, Югославии и Латвии, занимается издательской деятельностью. Его основной темой становится анализ духовной сущности революционной катастрофы и духовное возрождение России. Бурную и горячую полемику вызвала его книга "О сопротивлении злу силою" (1925). В 1927-30 редактирует и издает "Русский колокол" - журнал "русской волевой идеи".В 1938, после того как нацисты наложили запрет на его печатные труды и публичные выступления, Ильин выехал в Швейцарию, где смог обосноваться с помощью денежного залога, внесенного С. В. Рахманиновым и избавившего его от насильственного возвращения в Германию (он был лишен, однако, права на работу и политическую деятельность). В последующие годы жил в пригороде Цюриха Цолликоне, писал философские книги, выступал с лекциями и (анонимно) занимался политической публицистикой.Наследие Ильина Обширное творческое наследие Ильина насчитывает более 40 книг и брошюр, несколько сот статей, более ста лекций, огромное количество писем, стихотворения, поэмы, воспоминания, документы.Его двухтомная диссертация считается одним из лучших комментариев философии Гегеля. Рассматривая ее как систематическое раскрытие религиозного опыта пантеизма, Ильин констатирует "кризис теодицеи" у Гегеля и неспособность "разумного понятия" полностью подчинить себе "иррациональную стихию" эмпирического мира. Идеи правового государства были сформулированы Ильиным в серии брошюр, изданных после февральской революции. Законченный им в 1919 фундаментальный труд "Учение о правосознании" был опубликован уже после его смерти ("О сущности правосознания", Мюнхен, 1956). Относя право к духовной среде, Ильин сформулировал три "аксиомы правосознания", лежащие в основе правовой жизни любого народа: "закон духовного достоинства", "закон автономии" (гражданин как внутренне свободный ответственный волевой центр, истинный субъект права) и "закон взаимного признания" (взаимное уважение и доверие между другими гражданами и государственной властью). Теории государства и политического устройства посвящены двухтомник "Наши задачи" (1956) и незаконченный труд "О монархии и республике" (1978). Будучи убежденным монархистом, Ильин всегда оставался "непредрешенцем", считал, что навязывать монархию народу, "разучившемуся иметь царя", неосмотрительно и вредно. Для России после крушения большевизма Ильин считал необходимым найти разумное сочетание монархических и республиканских начал с аристократическим, ведущим слоем "национальной диктатуры". Истинный патриотизм он определял как любовь к духу своего народа (лекция "Об истинном патриотизме", 1914-15, основные идеи которой вошли в книгу "Путь духовного обновления", 1937), а ключ к пониманию русской православной души видел в таких "прафеноменах", как "молитва; старчество; праздник Пасхи; почитание Богородицы и святых; иконы" ("Сущность и своеобразие русской культуры", 1942).Ильин не принадлежал к плеяде последователей Вл. Соловьева, с которыми связывают обычно русский религиозно-философский ренессанс нач. 20 в. О своей книге "Поющее сердце. Книга тихих созерцаний" (закончена 1947, опубл. 1958) Ильин писал: "Она посвящена не богословию, а тихому философскому Богохвалению,... Я пытаюсь заткать ткань новой философии, насквозь христианской по духу и стилю, но совершенно свободной от псевдофилософского "богословствования" наподобие Бердяева-Булгакова-Карсавина и прочих дилетанствующих ересиархов... Это философия простая, тихая... рожденная главным органом Православного Христианства - созерцающим сердцем". В центре описываемой Ильиным феноменологии религиозного опыта стоит понятие религиозного "акта" как личного духовного состояния человека в его предстоянии Богу ("Аксиомы религиозного опыта", т. 1-2, 1953).Сочинения: Собр. соч. В 10 т. М., 1993-96. Т. 1-6.Религиозный смысл философии. Париж, 1925.Основы художества. О совершенном в искусстве. Рига, 1937.О тьме и просветлении. Книга художественной критики. Бунин-Ремизов-Шмелев. Мюнхен, 1959.Основы государственного устройства: Проект Основного Закона России (1996).Литература:Полторацкий Н. П. И. А. Ильин: Жизнь, труды, мировоззрение. Нью-Йорк, 1989.Юрий Лисица... смотреть

ИЛЬИН ИВАН АЛЕКСАНДРОВИЧ (18831954)

ИЛЬИН Иван Александрович (1883-1954) , российский религиозный философ, правовед, публицист. В философии Гегеля видел систематическое раскрытие религиозного опыта пантеизма ("Философия Гегеля как учение о конкретности бога и человека", 1918). Активный противник большевизма, идеолог белого движения. В 1922 выслан за границу. Профессор Русского научного института в Берлине (с 1923) и издатель журнала "Русский колокол" (1927-30). В 1934 уволен нацистами, с 1938 - в Швейцарии. Автор нескольких сотен статей и св. 30 книг, в т. ч. "О сопротивлении злу силою" (1925), "Путь духовного обновления" (1935, 1962), "Основы борьбы за национальную Россию" (1938), "Аксиомы религиозного опыта" (т. 1-2, 1953), "Наши задачи" (т. 1-2, 1956).ИЛЬИН Иван Александрович [28 марта (9 апреля)1883, Москва - 21 декабря 1954, Цюрих] российский религиозный философ, национальный мыслитель, правовед и государствовед, публицист и литературный критик. Родился в дворянской семье; его дед строил Большой Кремлевский Дворец, был его смотрителем и комендантом; крестным его отца был император Александр II. Дед его по матери врач Ю. Ш. фон Штадион эмигрировал в Россию из Германии в 1830-х гг.Учеба. Отношение к революции Окончив с золотой медалью 1-ю Московскую классическую гимназию, Ильин в 1901 поступил на юридический факультет (хотя мечтал о филологическом) Московского университета, где стал учеником П. И. Новгородцева. С 1909 приват-доцент Московского университета, с 1918 - профессор. В 1911-12 гг. был в командировке в Германии, Франции, Италии.Февральскую революцию воспринял как "временный беспорядок", а большевистский Октябрьский переворот - как катастрофу и активно включился в борьбу с новым режимом. 19 мая 1918 защитил диссертацию на тему: "Философия Гегеля как учение о конкретности Бога и человека" (оппонентами были П. И. Новгородцев и князь Е. Н. Трубецкой; т. 1-2, 1918). Неоднократно арестовывался, в последний (шестой) раз в сентябре 1922, после чего вместе с большой группой философов, ученых и литераторов был выслан из России в Германию на пароходе "Обер-бургомистр Хакен".Жизнь за рубежом В 1922-38 жил в Берлине, работая (до 1934, когда был уволен нацистами) в Русском Научном институте. Активный идеолог белого движения, он выступает с многочисленными лекциями в городах Германии, Франции, Швейцарии, Чехословакии, Югославии и Латвии, занимается издательской деятельностью. Его основной темой становится анализ духовной сущности революционной катастрофы и духовное возрождение России. Бурную и горячую полемику вызвала его книга "О сопротивлении злу силою" (1925). В 1927-30 редактирует и издает "Русский колокол" - журнал "русской волевой идеи".В 1938, после того как нацисты наложили запрет на его печатные труды и публичные выступления, Ильин выехал в Швейцарию, где смог обосноваться с помощью денежного залога, внесенного С. В. Рахманиновым и избавившего его от насильственного возвращения в Германию (он был лишен, однако, права на работу и политическую деятельность). В последующие годы жил в пригороде Цюриха Цолликоне, писал философские книги, выступал с лекциями и (анонимно) занимался политической публицистикой.Наследие Ильина Обширное творческое наследие Ильина насчитывает более 40 книг и брошюр, несколько сот статей, более ста лекций, огромное количество писем, стихотворения, поэмы, воспоминания, документы.Его двухтомная диссертация считается одним из лучших комментариев философии Гегеля. Рассматривая ее как систематическое раскрытие религиозного опыта пантеизма, Ильин констатирует "кризис теодицеи" у Гегеля и неспособность "разумного понятия" полностью подчинить себе "иррациональную стихию" эмпирического мира. Идеи правового государства были сформулированы Ильиным в серии брошюр, изданных после февральской революции. Законченный им в 1919 фундаментальный труд "Учение о правосознании" был опубликован уже после его смерти ("О сущности правосознания", Мюнхен, 1956). Относя право к духовной среде, Ильин сформулировал три "аксиомы правосознания", лежащие в основе правовой жизни любого народа: "закон духовного достоинства", "закон автономии" (гражданин как внутренне свободный ответственный волевой центр, истинный субъект права) и "закон взаимного признания" (взаимное уважение и доверие между другими гражданами и государственной властью). Теории государства и политического устройства посвящены двухтомник "Наши задачи" (1956) и незаконченный труд "О монархии и республике" (1978). Будучи убежденным монархистом, Ильин всегда оставался "непредрешенцем", считал, что навязывать монархию народу, "разучившемуся иметь царя", неосмотрительно и вредно. Для России после крушения большевизма Ильин считал необходимым найти разумное сочетание монархических и республиканских начал с аристократическим, ведущим слоем "национальной диктатуры". Истинный патриотизм он определял как любовь к духу своего народа (лекция "Об истинном патриотизме", 1914-15, основные идеи которой вошли в книгу "Путь духовного обновления", 1937), а ключ к пониманию русской православной души видел в таких "прафеноменах", как "молитва; старчество; праздник Пасхи; почитание Богородицы и святых; иконы" ("Сущность и своеобразие русской культуры", 1942).Ильин не принадлежал к плеяде последователей Вл. Соловьева, с которыми связывают обычно русский религиозно-философский ренессанс нач. 20 в. О своей книге "Поющее сердце. Книга тихих созерцаний" (закончена 1947, опубл. 1958) Ильин писал: "Она посвящена не богословию, а тихому философскому Богохвалению,... Я пытаюсь заткать ткань новой философии, насквозь христианской по духу и стилю, но совершенно свободной от псевдофилософского "богословствования" наподобие Бердяева-Булгакова-Карсавина и прочих дилетанствующих ересиархов... Это философия простая, тихая... рожденная главным органом Православного Христианства - созерцающим сердцем". В центре описываемой Ильиным феноменологии религиозного опыта стоит понятие религиозного "акта" как личного духовного состояния человека в его предстоянии Богу ("Аксиомы религиозного опыта", т. 1-2, 1953).Сочинения: Собр. соч. В 10 т. М., 1993-96. Т. 1-6.Религиозный смысл философии. Париж, 1925.Основы художества. О совершенном в искусстве. Рига, 1937.О тьме и просветлении. Книга художественной критики. Бунин-Ремизов-Шмелев. Мюнхен, 1959.Основы государственного устройства: Проект Основного Закона России (1996).Литература:Полторацкий Н. П. И. А. Ильин: Жизнь, труды, мировоззрение. Нью-Йорк, 1989.Юрий Лисица... смотреть

T: 166